Tonight I'm gonna have myself a real good time...
Сегодняшний день, пожалуй, не отличился ничем выдающимся. С самого утра, или, точнее, с начала суток ровно в полночь, в нём не было чего-либо необычного. Но кто сказал, что я должна решиться на это в какой-то исключительно необычный день? Ерунда! Сейчас самое время.
Глоток тёплого чая приятно согрел горло, и Виолетта с самым невозмутимым видом продолжила лакомиться своим любимым засахаренным печеньем, припрятанным в шкафу по старой привычке. Ни дома, ни на рабочем месте голодная смерть мне точно не грозит, именно из-за этой склонности рассовывать печенье, лакричные палочки и конфеты по самым разным углам. И чем неожиданнее угол, тем приятнее их потом находить! Хотя, конечно, шкаф сложно назвать оригинальным местом для хранения припасов.
Опущенная на стол чашка тихонько звякнула, но этот звук не смог помешать Виолетте расслышать ещё кое-что. Мгновенно стряхнув с пальцев сахарные крошки, она настороженно притихла, стараясь разобрать, что происходит за пыльной чёрной занавеской, отделяющей подсобку от торгового зала. Впрочем, долго гадать не пришлось: знакомый голос не оставил его обладателю никаких шансов сохранить инкогнито. Но даже если голос был бы изменён до неузнаваемости, сомнений всё равно не осталось бы: кто ещё готов рискнуть своим здоровьем и челюстью только ради того, чтобы назвать её "деткой"? Вариант, в общем-то, только один.
Сообразив, что теперь с выходом из подсобки можно не торопиться, и этот визитёр едва ли станет покупателем, Виолетта неторопливо убрала все следы своего чаепития, сбросила рабочую мантию и вместо неё накинула на плечи другую, тёмно-синего цвета, с чуть более внушительной подкладкой. Август в Британии мало чем отличается от октября в Штатах, что печалит американку уже не первый год.
- Привет..., - незамысловато поздоровалась девушка, наконец появившись в торговом зальчике. Фигура Рассела маячила рядом с входной дверью, что ничуть не удивило Виолетту - у напарника имелись свои фавориты в её магазине.
Решительно прошествовав через зал, волшебница остановилась сбоку от Питера и довольно сильно ущипнула его за щёку, как добрые тётушки делают со своими душками-племянниками. - ...милашка!
Весело усмехнувшись, Виолетта вытянула шею, глядя на тот самый пузырёк, который привлёк внимание юноши.
- И всё-таки, ты мне завидуешь. Да-да, и не спорь даже. Стоит только видеть тот взгляд, которым ты сверлишь все эти скляночки с их бесценным содержимым, и всё становится понятно. Хотя, это сейчас не так важно.
Резко повернувшись на каблуках, Виолетта отошла в середину торгового зала. Осмотревшись кругом и напоследок бросив взгляд на запыленный циферблат старых часов, она пробормотала себе под нос: "Теперь пора", и взмахом палочки потушила тусклый свет. Помещение тут же погрузилось во тьму, несмотря на то, что за окном, плотно завешанном шторой и забранным решёткой, был белый день.
- Только представь себе, я даже не спросила, зачем ты сюда пришёл. Уже настолько привыкла, что ты целыми днями бездельничаешь... Ничего удивительного в этом теперь не замечаю. Но вот сегодня тебе не повезло, у меня очень важные и неотложные дела, которые я планирую уладить без тебя. Уж не обессудь, Питер Пэн.
Отворив входную дверь, Виолетта вышла из магазинчика и тут же прищурилась, пока глаза не привыкли к дневному свету. Поджидая, когда Рассел выйдет за ней следом, девушка расправила воротник своей тёмно-синей мантии, тряхнула головой, освежая причёску, и нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Не то чтобы её дело было таким уж неотложным, но вспомнить про него получилось совсем внезапно, и теперь каждая секунда промедления казалась проведённой впустую.

The great escape.
Вместо того, чтобы быстро и, самое главное, молча, выйти следом за своей напарницей, Рассел в своём обыкновении всё усложнил, остановившись в дверях и устроив целый допрос с пристрастием, замаскированный под дружественные полушутливые подколы. Это, впрочем, не добавило Виолетте желания ответить хоть на один из них. Шумно вздохнув и картинно возведя взгляд к небесам, колдунья резко захлопнула дверь, не позаботившись о том, каково придётся любопытному носу Питера. Не то чтобы она успела произвести тонкие математические расчёты, но что-то подсказывало: Рассел останется невредимым, он не из тех героев, которые погибают в условиях трагической случайности после свершения никак не менее, чем целой дюжины подвигов. Хотя на его счету геройств куда больше дюжины, кто бы тут сомневался.
Снова вздохнув, Виолетта растянула губы в улыбке и по-театральному медленно открыла дверь, застав Питера всё там же, всё в той же застывшей позе.
- От тебя так просто не избавиться, дружок, но попробовать всё же стоило. Я не привыкла отступать, ты ведь знаешь, - Виолетта окинула Питера беглым взглядом сверху вниз, ухватила его за рукав мантии и рывком потянула к себе. Видимо, такого напарник не ожидал, потому что он наконец пошатнулся, сделав неуклюжий шаг вперёд, и этого хватило, чтобы быстро закрыть дверь лавки за его спиной.
- Вот теперь уже лучше. Но нам всё ещё не по пути. Кстати, чего это ты так рьяно хочешь составить мне компанию? А если я иду совершать жестокое преступление и заставлю тебя потом помогать мне скрывать следы? Хотя, ты же в огонь и в воду со мной, особенно если надеешься оттуда выбраться именно за мой счёт.
Развернувшись, Виолетта решительно шагнула в узкий ход между магазином и соседней хибаркой с покосившейся крышей, пробираясь в захламлённый внутренний дворик. Судя по гулкому отзвуку шагов, напарник всё так же следовал за ней, не намереваясь отставать. Будь Смит в ином расположении духа, эта внезапно обострившаяся привязанность Питера стала бы действовать на нервы, однако сегодня у напарника был явно удачный день.
Но всё же, это вовсе не значит, что сегодняшнее путешествие обречено на превращение в очередное безумное приключение в компании бессменного спутника. Можно ли увязаться вслед за тем, кто способен раствориться в воздухе, всего лишь обернувшись вокруг своей оси? Остановившись около невысокой ограды, сложенной из сырого, покрытого мхом камня, девушка ухмыльнулась.
- Было приятно узнать, что ты уже успел по мне соскучиться, но теперь мне правда пора. Иначе могу не успеть! Боюсь возвращаться домой затемно, а то знаешь, мало ли что.
Сверкнув глазами, Виолетта хитро подмигнула и, махнув рукой, ловко повернулась на месте, чётко сосредоточившись на пункте назначения и на старых добрых ННН.
Путь-то неблизкий.

One breath away
from Mother Oceania.
_____________
В небольших городках, пристроившихся на самом берегу моря или океана, воздух всегда особенный. Свежий бриз, доносящий с собой запах водорослей, особый аромат солёной воды... и, конечно же, этот воздух никогда не застывает в неподвижности, воздушные массы то и дело перестраиваются здесь, резвясь на просторе; разгоняясь, прилетев со стороны океана, и становясь более робкими, натолкнувшись на первое же береговое препятствие, ограничившее их свободу. Шум прибоя в этих городках слышится, кажется, из любой точки пространства, и даже сейчас Виолетта была уверена, что может разобрать отдалённый рокот океанских волн, ласкающих берег. Несмотря на удалённость от побережья того места, где они оказались сейчас.
Стоп. Где оказались сейчас они?
Оборвав новый глубокий вдох на половине, девушка распахнула глаза и уставилась на Рассела, взгляд которого, всё ещё слегка замутнённый дальней трансгрессией, скользил вокруг. Сам факт присутствия здесь напарника возмутил Виолетту до глубины души, не говоря уже о том факте, что сейчас его руки самым наглым образом сжимали её талию. Ощутимо напрягшись, колдунья всё-таки заставила себя выпустить первый пар, не шелохнувшись, и в следующее мгновение на её лице показалась до правдивости смущённая, чуть лукавая улыбка. Наклонив голову, она озорно сверкнула глазами исподлобья, неотрывно глядя на Питера. Накрыв своими руками его ладони у себя на талии, девушка повела плечами и сладко шепнула:
- О, прости меня, но я не могла сказать тебе правду... Это место таит множество секретов и опасностей, здесь нужно держать ухо востро. Так много неизведанного и рискового, мне ведь просто не хотелось подвергать тебя... - шире распахнув и без того огромные глаза, выражение которых склонялось к очаровательной наивности, Виолетта резко выпустила когти, прижав ладони Рассела ещё сильнее и изо всех сил, с видимым удовольствием впившись в тыльную их сторону своими острыми ногтями. - ...подвергать тебя соблазну увязаться следом за мной!
Закончив фразу уже без глупых интонаций и придыханий, стерев с лица всякий намёк на идиотскую улыбку, Смит спокойно  воспользовалась моментом и выпуталась из затянувшихся объятий Рассела, оставив на его ладонях глубокие следы от ногтей. Пожалуй, пара из них даже кровоточила. Постаралась на славу.
- Если сделаешь так ещё раз, буду отрывать пальцы по одному. А это на память, - кивнула девушка, отойдя от напарника на пару метров и повернувшись к нему спиной. Осматриваясь кругом, Виолетта тут же мысленно анализировала всё увиденное. Здесь мало что изменилось со времён её последнего визита, разве что разрухи становится всё больше с каждым годом. На этой земле уже давно не делают свежих захоронений. Говорят, грунтовые воды размывают почву всё быстрее в последние годы. Время неумолимо, и особенно беспощадным становится оно по отношению к трёхвековым останкам и таким же надгробиям, камень которых крошится и разрушается с каждым новым дуновением ветра.
Кладбище было укутано в самые приятные глазу сумерки - предрассветные. Путешествие в пространстве одновременно обернулось путешествием во времени, и теперь волшебникам предоставился шанс прожить утро сегодняшнего дня ещё раз. Редкая удача.
- Рассел, ты знаешь, чем знаменит город Салем в штате Массачусетс? Тот, что в пригороде Бостона, на берегу Атлантики? - обернувшись и прищурившись, Виолетта вопросительно изогнула бровь, глядя на напарника, оказавшегося здесь волею случая. В этих сумерках его лицо выглядело ещё более бледным чем обычно, что придавало ему испуганное выражение. Это понравилось волшебнице. Редко увидишь некроманта испуганным, пусть даже это всего лишь игра теней.

Meet me on the Equinox
Meet me half way
___________
- Да уж, Салазару тут бывать явно не приходилось, - негромко протянула Виолетта, полностью проигнорировав очередной выпад Рассела, направленный в приевшуюся уже сторону цветов, вина и пресловутых свечей. Губы девушки изогнулись в предвкушающей улыбке, и она неторопливо, абсолютно бесшумно направилась вперёд, аккуратно обходя покосившиеся надгробия. Пропитанный морской солью воздух постепенно прояснял сознание, возвращая давние воспоминания и позволяя ей почувствовать себя хозяйкой положения. Это уж точно, тут я в своей стихии. Беззвучно хмыкнув, Виолетта обернулась к Питеру, отставшему где-то за спиной.
- Кому расскажешь, где ты был - не поверят. Сохрани этот опыт для потомков и никогда не отпускай своих внуков гулять за океан. И в Африку кстати тоже, - возобновив движение, колдунья целенаправленно устремилась к одному из надгробий, которое на первый взгляд ничем не отличалось ото всех прежних, но для неё представляло определённо намного большую ценность и интерес. Остановившись рядом с ним, девушка бережно провела пальцами по старому влажному камню. Выбитые на нём буквы уже практически стёрлись, и прочитать имя теперь стало невозможно. Но это и не нужно сейчас.
- Вот ты не знаешь, чем знаменит этот город, на окраине которого мы сейчас находимся, а я тебе расскажу - так и быть. В период с XVII по XIX век здесь злобствовали инквизиторы, которые выбрали Салем одним из своих основных центров. Здесь даже есть такая маггловская достопримечательность, называется "Дом Ведьм", там проводились суды над обвиняемыми в ведьмовстве и в ереси... Бред, конечно, но тогда основными признаками принадлежности к стану ведьм были рыжие волосы и "бесовский взгляд" или умение лечить травками, например. Всё-таки я рада, что живу не в те времена, хотя и на рыжую не очень смахиваю.
Виолетта ненадолго примолкла, глядя на влажную почву под своими ногами. Земля уже основательно покрылась растительностью, но всё же, по сравнению с остальными могилами, заросли на которых почти скрывали надгробия, эта выглядела относительно неплохо и почти свежо. Оплошность новичка, надо было лучше заметать следы.
- Такая ненавязчивая ирония в том, что спустя века здесь находится единственная школа магии в Штатах, не правда ли? Хочешь туда заглянуть? - продолжая говорить спокойным тоном скучающего экскурсовода, Виолетта достала из внутреннего кармана мантии волшебную палочку, направила её на могилу и стала с интересом наблюдать за тем, как земля, оказавшись вне власти притяжения, обнажает свои секреты и складывается аккуратным холмиком справа от надгробия.
- Но вот эту даму Инквизиция, по-моему, не смущала. Она горела на кострах не меньше шести раз, а умерла в глубокой старости, в уважении и почтении, в своём собственном доме. Потому она и похоронена здесь, а не за оградой, хотя если бы люди знали о ней побольше... Хочешь познакомиться с ещё одной Салемской ведьмой? - поджав губы в усмешке, Виолетта примолкла и прислушалась. Снизу донеслось неблагозвучное хлюпанье - верный знак того, что раскопки можно прекращать. Подойдя ближе к вырытой яме, девушка склонилась над ней. Пробормотав себе под нос нечто одобрительное, Смит вновь взмахнула палочкой и изящными чарами левитации подняла над разрытой могилой небольшой чёрный мешочек, некогда бывший бархатным. Развязав шнурок, девушка присела на корточки, без колебаний вытряхнула содержимое мешочка себе на колени, а саму пропитавшуюся влагой и перепачканную землей тряпицу бросила Расселу.
- А вот как раз то, что нам нужно... - тихонько пропела Виолетта, придерживая двумя пальцами свою находку и со скрытым ликованием демонстрируя её Питеру, немного приподняв.

Sweet dreams are made of this.
_____________________
Причудливое устройство человеческой памяти не в первый раз предстало во всём своём многообразном великолепии, и Виолетта вмиг ощутила, как её захватывает вихрь будоражащих воспоминаний. Вздумай кто-нибудь в этот момент заглянуть в её сознание, применив чары легилименции, надолго выдержки этого любопытствующего не хватило бы. То, что Виолетта восторженно характеризует как "будоражащее душу", среднестатистический обыватель непременно назвал бы "леденящим кровь", при этом заикаясь и ритмично постукивая зубами в такт эдакой импровизированной симфонии испуга.
Героиней воспоминаний, связанных именно с этим местом, была отнюдь не сама Виолетта - ей в этой пьесе отводилась всего лишь второстепенная роль. Настоящей примой была ведьма, всё ещё не растерявшая своего мрачного могущества, даже несмотря на то, что подруга с острой косой настигла её не один и даже не два века тому назад. У ведьмы определённо были подмастерья, которым она передавала свои знания, - собирая их по крупицам, овладевая лишь ничтожной малостью из того, что было известно старухе, они наверняка возвысились над всеми мыслимыми материями, играя с Тёмной магией как кошка с клубком ниток. Пережившая времена Святой Инквизиции ведьма позволила себе спокойно состариться и обрести славу как умелая знахарка, способная излечить даже самых обречённых. Впрочем, приступ альтруизма случился с ней всего лишь за пару лет до смерти, и едва ли совершённых добрых дел хватило для очищения чёрной души. После смерти колдуньи её верные ученики провели Тёмный обряд бальзамирования и погребения тела, как то было принято в современных им магических традициях. Сегодня обыкновенному магу, постоянно вращающемуся в динамично развивающемся обществе, такие колдуны-отшельники кажутся кем-то вроде маггловских психопатов. Или как минимум - сторонниками магических меньшинств, у которых не всё ладится с головой. Как бы там ни было, та ведьма, о которой идёт речь, владела абсолютно особым видом Тёмной магии, эдаким соединением некромантии с древним искусством вуду, и она наверняка не оглядываясь на тенденции современного ей магического сообщества. Именно этот факт придавал всей истории некое дикое очарование, которое ещё со школьных лет привлекало Виолетту. Это и послужило причиной того, что на последнем курсе своего обучения в Институте, захлопнув книгу, в которой вкратце рассказывалась биография очаровательной старушки, Виолетта твёрдо решила навестить её. И не просто так, а по делу...

Поднявшись с корточек, девушка долго хранила молчание и не поднимала головы, будучи полностью поглощённой изучением своего свеженайденного сокровища. Медленно расплываясь в самодовольной, ликующей улыбке, Виолетта нежно сплела свои пальцы с высохшими, шершавыми пальцами отсечённой забальзамированной кисти ведьмы. Легонько сжала посеревшую руку - на удивление, она по-прежнему остаётся довольно крепкой и не грозит рассыпаться прахом в ближайший век. Может, из-за того заклинания? Интересно тогда, в каком состоянии остальные части тела? Увидим.
Неосознанно напомнив себе, что она здесь не одна, и молчаливая пауза затянулась, а за это время Рассел, которому вообще не следовало здесь быть, мог натворить что угодно - вплоть до поднятия половины жителей этого кладбища с целью затеять весёлую вечеринку, - Виолетта моргнула, не без труда отведя взгляд от руки, и подняла голову. В следующий момент пришлось машинально отпрянуть - Питер оказался на порядок ближе, чем она ожидала - буквально в одном шаге от неё. Непроизвольно отступив назад, Виолетта едва не угодила в разрытую только что могилу, и только хорошее равновесие завершило балансирование на краю разверстой ямы. Первым порывом было желание крепко выругаться, но что-то подсказало: сейчас не время и не место муштровать непутёвого напарника.
- На что у тебя бы не хватило терпения... - задумчиво повторила Смит, мысленно отметив странный маниакальный блеск в глазах Питера. Что у него в голове, только Мерлину известно. Ну и повезло же мне с компашкой. Потянув носом воздух, девушка не ощутила ничего подозрительного. В букете ароматов сырой земли, влажной зелени, океанской соли и йода никак не угадывался запах алкоголя. От Рассела пахло лишь парфюмом, который показался Виолетте слишком резким и навязчивым. Она чуть заметно поморщилась и выдохнула. - А может, не хватило смелости?
Лукаво сверкнув глазами, волшебница отбросила пустячные мысли о странном преображении прежде расслабленного Питера и подняла повыше руку, так и оставив свои пальцы сплетёнными с пальцами ведьмы.
- Старушка была очень могущественна при жизни. Теперь хочу проверить, на что она способна после смерти, с моей помощью, разумеется.
Свободной рукой Виолетта снова извлекла палочку из кармана и взмахнула ею, возвращая на место часть земли, присыпав могилу. Она ещё вернётся сюда, чтобы придать ей первозданный вид, но сейчас задача иная.
Отстранив Рассела лёгким толчком в грудь, девушка шагнула вперёд и подобрала с земли грязный бархатный мешочек, который был брошен в напарника, чья быстрота реакции всегда была незавидной. Аккуратно расплетя пальцы и опустив кисть в мешочек, Виолетта спрятала его во внутреннем кармане мантии и обернулась к Питеру.
- Теперь отойдём. Если ты ещё не насладился местными красотами, у тебя будет такой шанс, можешь не волноваться. Мне надо кое-что попробовать...
Некая доза адреналина, бурлящего в крови от предвкушения и общей долгожданности предстоящего эксперимента, ускорила сердцебиение, понизила голос до шёпота и расширила без того увеличенные зрачки. Скользнув потемневшими глазами по бледному лицу Рассела, Виолетта указательным пальцем поманила его за собой и, развернувшись спиной к напарнику, бесшумно двинулась к калитке кладбищенских ворот.

And some kind of madness,
It started to evolve.
____________________________
Раздумья над тем, какое место дислокации выбрать теперь, заняли не больше двадцати секунд. Ведь не зря в рокоте океанского прибоя слышится такой манящий шёпот, противиться очарованию которого невозможно. Вновь ощутить на своих губах вкус океанской соли, поёжиться от свежего бриза и плотнее запахнуться в мантию, оставляя свой взгляд прикованным к незримому горизонту... О да. Каким бы ни было отношение Рассела к океану, это ни в коей мере не повлияло на решение Виолетты отправиться прямиком на побережье. Побывать здесь и не увидеть безграничных просторов Атлантики - больше, чем преступление. Поступок, который грозит зудящим и назойливым чувством неудовлетворения от бездействия - как минимум.
К тому же, спрашивать мнение Рассела относительно следующего пункта назначения было бы излишне. Как-никак, я не привозила его сюда на экскурсию. Раз уж на то пошло, ему вовсе не стоило составлять мне компанию сегодня! Невольно отметив, что эта мысль возникла в её сознании уже не в первый раз за последний час, Виолетта досадливо поморщилась и, завернув за очередной громоздкий камень старого надгробия, вдруг остановилась. Озноб пробежал по коже торопливыми мурашками. Такое чувство, будто бы лёгкий, но пронизывающий ветерок пробрался под мантию и заставил вздрогнуть своим леденящим прикосновением. Но первое впечатление обманчиво; истинная причина крылась не в этом.
Виолетта вдруг осознала, что не стоило поворачиваться к Питеру спиной.
Не стоило доставать артефакт на его глазах.
Не стоило позволять ему быть здесь.
Опрометчивость, оправданная давним знакомством, целой чередой совместных тёмных делишек и подобием доверия, связывающего напарников, сейчас оказалась как-то не кстати. Совсем не кстати.
Резко обернувшись на беззвучие тишины, вмиг показавшееся оглушительным, Смит настороженно нахмурила брови и беззастенчиво уставилась на Рассела во все глаза. Никогда не думала, что в его обществе ей будет не хватать его подчас бессмысленной болтовни, которая всегда служила фоновым сопровождением к их вылазкам в места вроде этого. Прежде не приходилось замечать этого гнетущего молчания, но, как оказалось теперь, недооценивать его значение не стоило. Взгляд Питера, до неприличия прямой и пристальный, заронил в душу Виолетты зерно недоумения, стремительно разрастающееся в смутное чувство тревоги. Отчётливо выделяясь на бледном лице юноши, его глаза теперь почему-то больше всего смахивали на пуговицы, пришитые умелым кукольником. Такие же пустые, тускло поблёскивающие.
Виолетта тряхнула головой, силясь прогнать наваждение.
Что-то здесь не так.
Расстояние между ней и Расселом было внушительным - никак не меньше десятка метров. К тому же, в непосредственной близости от громадного надгробного камня, эдакого защитного монолита, колдунья чувствовала себя спокойнее.
- Похоже, ты сегодня встал не с той ноги.
Голос Виолетты, прорвавшийся сквозь толщу тягостного молчания, прозвучал ясно и уверенно. С привычной ноткой насмешки, хотя сейчас ей отчего-то стало совсем не весело. Он просто меня разыгрывает. Но лучше перебдеть, как говорится... Ну а потом посмотрим, кому будет хуже.
- Эта вещь принадлежит мне одной, и мы не будем играть в "А ну-ка отбери". Питер..., - назвав юношу по имени, Виолетта выдержала выразительную паузу и напряжённо сдвинула брови к переносице, не сводя взгляда с его лица. Изводящее чувство неясного волнения замерло в области солнечного сплетения. Правая рука как бы невзначай дотронулась до складок мантии, готовая вот-вот проникнуть во внутренний карман.
Вдруг пришло осознание простого факта: не хочу показывать ему находку. Хочу остаться здесь одна.
В следующую секунду голос колдуньи зазвучал чуть более вкрадчиво. Вместе с тем максимально убедительно и настойчиво.
- ...тебе лучше трансгрессировать обратно. Правда. Я справлюсь сама.

All the dirty tricks and twisted games.
_____________________

Чего не отнять у Рассела - так это таланта удивлять своими подчас нелепейшими мыслями и действиями. Сложившаяся ситуация была как раз из таких - предугадать, что он предпримет в качестве своего следующего шага, не представлялось возможным. Не удивлюсь, если он сам не знает этого заранее.
Как бы там ни было, с непосредственным приближением Рассела расстановка сил и приоритеты необратимо менялись. Он был очень узнаваем теперь, и первая волна непонимания происходящего схлынула так же внезапно, как и появилась.
Открыто глядя на юношу в упор, Виолетта с одобрением ощутила, что мимолётное чувство тревоги, объединившись с лёгким испугом, благополучно схлынуло, оставив за собой подобие мрачного любопытства: что он учудит дальше? Ещё одна мысль успокоила девушку окончательно: если даже Расселу действительно так понадобился свежедобытый артефакт, то пожалуйста - пусть забирает его, если так хочется. А что такого? Ответственности перед организацией я за него не несу, а ответственностью перед самой собой можно и поступиться... Но что-то подсказывает, что дело как раз не в нём.
Ход мыслей Виолетты слегка застопорился, когда Рассел подступил к ней на предельно близкое расстояние, и ледяные пальцы легли на её шею. Втайне порадовавшись тому, что пульс успел вернуться к прежнему размеренному ритму, который теперь явно прощупывался на танцующей жилке под пальцами Рассела, свидетельствуя о её спокойствии, колдунья устремила пристальный взгляд прямо в его глаза. Её губы изогнулись в насмешливой улыбке.
Рука волшебницы скользнула вниз, оставляя намерение выхватить палочку. Сопротивляться она даже не попыталась.
- Тебе всегда этого хотелось, верно, - вполголоса, без единого намёка на вопросительную интонацию проговорила Виолетта. - Ты всегда так себе это представлял в своих фантазиях, да? Но смелости хватило только сейчас, подальше от дома. Или в чём причина? Луна вошла в нужную фазу?
Пальцы на её шее сжались чуть сильнее, впрочем, это пока не доставляло девушке особого дискомфорта. Поведя плечами, она безразлично отвела взгляд от лица Питера и задумчиво посмотрела на необычно яркий и полный диск луны, пару минут назад вышедший из-за облаков и теперь бесстрастно освещавший импровизированную сцену действий. Надо признать, выглядела она весьма колоритно - эдакий кадр из нашумевшего маггловского хоррор-фильма.
- Ты просто сам не знаешь, в чём дело, - взгляд тёмных глаз Виолетты вновь вернулся к бледному, искажённому напряжением лицу Рассела. Никакого страха перед ним она по-прежнему не ощущала - сейчас уже вполне осознанно. Заводя новые знакомства и вступая в какие-либо связи, Смит редко руководствовалась здравым рассудком. Поэтому никогда не исключала возможности закончить свою историю в месте вроде этого - и в ситуации вроде этой. Хотя, чаще она представляла себе зелёную вспышку заклятия, метко летящего ей в спину из-за ближайшего надгробия или банально из-за угла. Вот это было бы как раз выдержано в нужном ключе: в меру подло, низко и по-тихому - как раз отлично подходит для беспринципных ребят вроде Рассела. Да и для неё самой, что уж греха таить. А здесь - какая-то пошлая маггловская разборка с рукоприкладством. Будучи значительно слабее неё в боевой магии, Рассел предпочёл использовать единственный шанс быть сильнее - в физическом плане. Характеризует его не очень-то героически.
Виолетта ухмыльнулась.
- Давай я тебе объясню... - её голос понизился до чарующего полушёпота, чему несомненно поспособствовала всё крепнущая хватка пальцев на шее, сдавливающая горло. - Сразу было понятно, что нам с тобой не по пути, с того самого момента, как ты притащил мне в магазин цветы. Те самые, которые были "без надобности" тебе самому, ты помнишь?
В глазах Виолетты появился диковатый блеск; бескровное лицо украсила ещё более широкая и вместе с тем обольстительная улыбка. Как обычно, игра с огнём и прилив адреналина украсили её лучше любых магических изощрений. И будь что будет.
- Ты хотел казаться таким самоуверенным, независимым, бесшабашным, беспринципным... а потом появилась я. И мы оба знали, что так будет, правда? Но на самом деле я с первого дня вызывала у тебя сумасшедшие мысли, а ты никак не мог смириться с этим...
Воспользовавшись не слишком высоким ростом юноши, Виолетта потянулась к нему и зашептала на ухо, едва не касаясь его губами:
- Ты просто неуверенный в себе, скрытный, слабый мальчик. Я сильнее тебя. Я тебе только мешаю. И так будет всегда, если сейчас ты не доведёшь дело до конца, - шёпот Виолетты стал более настойчивым, похожим скорее на змеиное шипение. - Слабый мальчик. У тебя ведь никого нет. Ты очень, очень одинокий. Таким и останешься.
Резкий, навязчивый запах парфюма напарника - или теперь лучше сказать, противника - снова достиг носа, и отчего-то это стало той последней каплей, которая переполнила чашу терпения Виолетты. Напряжённая тишина взорвалась её громким вскриком:
- Ну так чего ты ждёшь? Кому нужны эти кошмары на ночь?!
Вскинув руки, Виолетта с силой впилась пальцами в запястье Рассела, не позволяя отнять руку от своей шеи, при этом прожигая его переносицу откровенно яростным взглядом.

Take my hand now
Be alive
Or else you will dig my grave
______________________
Всё происходящее вполне могло заставить Виолетту рассмеяться, если бы в этот момент в горле не ощущался отвратительный комок, а по спине змейкой не скользнул бы пронизывающий озноб. Всё это чертовски напоминало драматичную сцену из какого-то бездарного маггловского спектакля, во время которого зрители не теряют дар речи от потрясения шедевром Искусства с большой буквы, а с тоской предвкушают получасовое стояние в очереди за своим пальто, томящимся в гардеробе. И декорации здешние подходят как нельзя кстати...
Девушка во все глаза наблюдала за действиями Рассела. Никогда не отличавшийся предсказуемостью, сейчас он, кажется, побил все свои прежние рекорды. Можно было бы считать это его личным достижением, если бы произведённое впечатление оказалось чуть более ярким. А так - очередная странная выходка и без того странного волшебника. Что ещё нужно было от него ждать? На этот вопрос внятного ответа не нашлось бы даже у Виолетты, проведшей с ним бок о бок добрых пару лет своей жизни. А что уж говорить о родственниках и старых знакомых Рассела - ни у одного из них уже не осталось надежды на то, что из парня может получиться что-то толковое. И вот сейчас, похоже, он отнял эту надежду даже у единственного верящего в него человека, который при некоторых оговорках вполне мог бы назвать его своим другом и, как бы банально это ни звучало, поддержать в трудную минуту. Другое дело, что понятие "что-то толковое", приемлемое для этого самого друга, отнюдь не являлось бы таковым для подавляющего большинства обывателей, но тут уж, как говорится, на любителя.
Наблюдая за тем, как Рассел, побледневший ещё больше обычного, медленно оседает на землю, обхватывая холодное надгробие с пламенной страстью агонизирующего, Виолетта старалась сохранять невозмутимость. Хотя бы для себя самой, если уж Питеру всё равно не дано будет вспомнить происходящее, и это станет последним воспоминанием его нескучной, в общем-то, жизни. Правая рука колдуньи растирала пострадавшую шею, теперь украшенную пятью наливающимися краской синяками. Левая рука скользнула в карман, скрытый в складках мантии. Пальцы сжали небольшой камушек, обнаружившийся среди прочей ерунды.
Не сводя взгляда с лица Рассела и не упустив момента, когда его глаза закатились, обратившись сплошным белком без намёка на зрачок, Виолетта опустилась на колени рядом с не успевшим ещё омертветь телом. Лицо её не выражало никаких эмоций, разве что плотно сжатые губы могли выдать некоторое напряжение. Сильно надавив пальцем на подбородок юноши, Смит положила в его открывшийся рот сморщенный камушек, добытый из кармана, стиснула челюсти Питера и прижала его подбородок ладонью. Закрыв глаза, стала мысленно отсчитывать секунды, стараясь абстрагироваться от липкого страха, постепенно наполняющего сознание и щекочущего где-то в области солнечного сплетения. Носить с собой колбочку с ядом, чтобы всегда иметь возможность свести счёты с жизнью - бесспорно, красиво, и даже в каком-то роде фатально героически. Сразу же навевает мысли о разведчиках и шпионах в стану врага, готовых проститься с жизнью, но сохранить все свои тайны. Возможно, и даже наверняка, у Рассела тоже есть тайны - и большие, и не очень. Но людям с не вполне уравновешенной психикой такие широкие жесты могут действительно стоить жизни. Они бы пожалели о сделанном поступке чуть позже... но зачастую такой возможности у них просто не бывает.
- А ты счастливчик, тебе она предоставилась... - процедила Виолетта сквозь зубы. Мерно вздымающаяся грудь Рассела свидетельствовала в пользу его выживания, но радоваться пока рановато. Виолетта опустила вторую руку на шею юноши, нащупав слабо пульсирующую жилку. Неровно, сбивчиво, неуверенно... но всё же, бьётся.
Пусть привычка всегда иметь при себе безоар не кажется такой же великолепной, как пристрастие к публичным самоубийствам, но тот факт, что она на порядок практичнее, сомнений не вызывает. Виолетта давно признала свою принадлежность к числу тех людей, которые, однажды выпив яд под действием эмоций, сразу же раскаются и станут цепляться за жизнь из последних сил, уже не следуя своим прежним порывам и вверяясь слепому, животному инстинкту самосохранения. Какой бы ни была эта жизнь, прощаться с ней всё же не хочется. И дать себе лишний шанс исправить ошибки, заодно поучившись на них - весьма неплохое решение... Незачем даже упоминать, что ничего удивительного в вышеозначенной привычке нет - стоит только принять во внимание профессиональную деятельность Виолетты, во всех её направлениях.
В сложившейся ситуации получилось даже забавно - будто бы сложился эдакий "инь-ян": напарник, решающий свести счёты с жизнью, и напарница, без долгих раздумий его спасающая (в который раз!), закрыв глаза на то, что сама чуть не стала жертвой приступа его необъяснимого безумия. "Пусть оно останется необъяснимым и станет аксиомой", - решила Смит. - "Сейчас думать об этом не хочется". Даже если после чудесного воскрешения Рассел не расстанется с намерением разделаться с ней, то не будет ничего проще, чем трансгрессировать отсюда. Ну а пока интересно, чем всё-таки закончится - или продолжится - эта пьеса абсурда. Актёры ещё не успели искупаться в овациях.
- От моей наглости хотя бы нет противоядий, дружок, - негромко прошептала Виолетта, расплываясь в саркастичной улыбке. Воспользовавшись случаем, больше для собственного удовольствия, чем для пользы дела, она звонко, но не очень-то сильно шлёпнула Питера по щеке, безотказным маггловским способом приводя его в чувство. Через секунду на конце её волшебной палочки в паре сантиметров от лица Рассела зажёгся магический огонёк. Зрачки юноши, вновь вернувшиеся на положенное им место, нехотя сузились. Улыбка Виолетты, напротив, стала шире.
- Нет, я не позволю тебе вот так запросто умереть по собственному желанию. Иначе кто ещё попытается столь же эффектно лишить меня жизни голыми руками? - промурлыкала Смит, всё ещё удерживая челюсти Рассела сжатыми. Это приносило некоторое удовлетворение: можно даже предположить, что напарник и хотел бы что-то ответить, да не имеет такой возможности. Пустячок, а приятно.

"Расскажи мне о смерти, мой маленький принц,
Или будем молчать всю ночь до утра"
_________________
Плоть разлагается слишком быстро. Подтянутые молодые тела, смазливые личики, старческие морщины, сухожилия, даже кости – всё это слишком легко поддаётся необратимым процессам гниения и растворяется во времени, если выразиться более-менее поэтично. Если отбросить поэтику – то в сырой земле. Поэтому не стоит и думать, что здесь и сейчас обнаружится относительно прочный и хотя бы отдалённо смахивающий на человека спутник. Рассел, пожалуй, не в счёт. Хотя...
Виолетта развернулась и зашагала вдоль полуразрушенных надгробий, деловито поднося подсвеченную волшебную палочку к тем из них, что казались наиболее целыми, и изучала даты, высеченные в камне. Подавляющее большинство местных живёт здесь уже слишком долго, чтобы сгодиться на что-то дельное. Но в следующем ряду, у самого края, удача улыбнулась некромантке: на камне значилась дата, начинающаяся на 195…, что вселяло некую надежду на крепость костей и общую сохранность.
Заняв удобную позицию чуть в стороне от выбранной могилы, Виолетта легко взмахнула палочкой, воображая себя дирижёром, торжественно начинающим концерт перед залом, полным восхищённых слушателей. Не так уж и важно, что вместо благоговеющих почитателей здесь один только Рассел, последние слова которого всё ещё висели в воздухе, оставаясь без ответа. Судя по всему, юноша метнулся в другую крайность безумия – в философию, поэтому затянувшееся молчание вполне можно рассматривать как обоснованную риторическую паузу.
Тем временем влажная земля разверзлась, обнажая все свои тайные прелести, и аккуратно легла небольшой горкой у ног Виолетты. Взглянув на Питера, она улыбнулась и пожала плечами.
- Здесь стало не так уж безопасно. Мне давно следовало усвоить правило, актуальное для всех беззащитных молодых девушек вроде меня: нельзя ходить одной в тёмное время суток! Конечно, правилом можно и пренебречь, если тебя сопровождает мужчина, но пока имеем то, что имеется... Подстраховаться не мешает.
Ещё раз взмахнув палочкой, Виолетта с любопытством заглянула в разверстую яму и заулыбалась ещё шире, почти с нежностью.
- Эй, привет... Кто у нас тут? – её взгляд метнулся к надгробию и обратно. – Мистер Келлверт Ризер. Ну что, Кел, пора вставать!
Улыбка на лице Смит стала чуть более натянутой, брови сдвинулись к переносице. В этот самый момент невербальное заклинание накрепко соединяло ветхие кости и наделяло их неким подобием сознания. Ещё минута потребовалась на то, чтобы с помощью магии помочь новому спутнику выбраться из его собственной могилы. Лицо Виолетты оставалось слегка напряжённым, но, тем не менее, привычное чувство удовлетворения своими возможностями отозвалось в её сознании и визуально отразилось в том, как горделиво расправились её плечи. Неуловимое движение палочкой плюс невербальный приказ – и скелет уже повернулся к Расселу передом (так и хочется сказать «лицом», но нет желания каламбурить), склонив череп в приветственном кивке. Под влиянием волны вдохновения Виолетта посодействовала тому, чтобы Кел приложил к левой стороне груди костлявую кисть, словно галантным жестом выражая свою признательность новому знакомому.
- Видишь, тебе есть у кого поучиться манерам, Питер. Возьми на заметку, а то в скором времени даже лапочки из высшего общества перестанут на тебя клевать.
Юная некромантка перевела взгляд на своего новоиспечённого телохранителя и чётко приказала ему:
- Кел, защищай меня от любых посягательств, особенно – со стороны этого юноши. В случае опасности хватай его за шею и души от души. Здорово сказала, да? – переведя взгляд азартно поблёскивающих глаз на Рассела, Виолетта хихикнула. – Вот это будет справедливо, как ни крути.
Безразлично развернувшись спиной к недавнему противнику, Смит зашагала в сторону покосившихся кладбищенских ворот, явно намереваясь покинуть это место и направиться кое-куда ещё. Под прикрытием верного телохранителя, который неотрывно таращился на Питера пустыми глазницами, она чувствовала себя не то чтобы более уверенно и защищённо, но теперь они хотя бы были здесь не одни, это уже поднимало настроение. Даже если скелет не сможет защитить её от атаки, его устранение хотя бы на долю секунды отвлечёт Рассела, а ей хватит и этого, чтобы самой перейти в наступление. Конечно, Виолетта не исключала возможности того, что Рассел под воздействием очередной шальной мысли решит поднять половину обитателей этого ветхого кладбища и честолюбиво назначить себя полководцем армии, но в это не очень-то верится: такой ход будет слишком примитивным и, в общем-то, неоригинальным. Дружище Пит так не поступит.
Тем более что ночь выдалась замечательная и очаровательно тихая; совсем не хотелось заполнять её глупыми выяснениями отношений и стычками. А вот с философскими беседами, на которые вдруг потянуло напарника, ещё можно смириться.
- Рассел, давай дружить? Ты хотя бы на пару часов запираешь своё обострённое безумие в потайном уголке сознания, становишься дружелюбным и мирным, и в итоге все живы и довольны. Ну, я имею в виду, относительно. Как насчёт этого?
Остановившись у самых ворот, Виолетта обернулась, поджидая, пока живой спутник нагонит её. Теперь она с лёгкой ухмылкой смотрела на него из-за костлявого плеча скелета, навязчиво маячившего перед ней. Один ментальный импульс – и то, что некогда было его пальцами, уже со специфическим шуршанием сжимается и разжимается, словно готовясь впиться-таки в горло обидчика своей хозяйки. Так, пустяк, всего лишь дополняющая образ мелочь. Едва ли это испугает некроманта; скорее повеселит, что тоже неплохо.
- Есть ведь и другие люди, Рассел. Совсем не такие, как мы с тобой, - Виолетта развела руки по сторонам, словно показываясь во всей красе своей аморальной сущности. – Есть те, кому действительно можно доверять, от кого не ждёшь удара в спину... ну или удушающей хватки на шее, - сделав короткую паузу, Смит озорно подмигнула напарнику и продолжила. – Другие способны на самые светлые чувства, у них всё правильно, хорошо и по закону. Для них всё это, - колдунья демонстративно обвела окружающий пейзаж широким жестом. – Значит совсем не то, что для нас. Вот таких и надо любить, чтобы потом не гадать, стал ты проданным или купленным. Мораль и ничтожность, нервы, боль и самые светлые чувства, да и всё остальное тоже, оно вот здесь, -  многозначительно вскинув брови, Виолетта поднесла руку к своей голове, уперев указательный палец в висок. Затем рука скользнула ниже, указывая на область сердца. – И кое-что, конечно, здесь. Пойдём, Кел.
Просунув палец между рёбрами своего охранника, Смит потянула его за собой, задавая нужное направление, и затем сама неторопливо зашагала вперёд. С наслаждением вдохнув прохладный влажный воздух, она довольно улыбнулась.
- Это ведь просто чудесная ночь для прогулки.

Revelation for Russel
____________
Степень невыносимости напарника всегда варьировалась строго в зависимости от настроения Виолетты. Это было давно заведённое и довольно строгое правило, которое исправно оставалось действенным и в этот самый момент. Подойдя к воротам, но всё ещё не продвинувшись дальше них, колдунья остановилась, сложила руки на груди и бесстрастно наблюдала за выходками Рассела. Среди них он, кажется, решил выбрать ту, которая возглавила бы его личный рейтинг безумств на сегодня. Конечно, это было бесполезно - попытка удушения своей спутницы голыми руками однозначно стоит дороже. Но если бы кто-то спросил личного мнения Смит, то ни одна выходка не была бы ею одобрена. А особенно - вандализм с отделённым от скелета черепом. Однако, злость и нервозность куда-то пропали, оставив после себя относительное равнодушие вкупе с саркастичной ухмылкой, отпечатавшейся на лице. Конечно, послушного Кела было немного жаль, но Виолетта и пальцем не пошевелила, чтобы отнять череп у Питера. Впрочем, догадки её оказались верны: как только напарник вдоволь позабавился с обезглавленным телохранителем, он великодушно вернул ему его голову. Мысленным импульсом девушка приказала Келу приставить череп к его законному месту, но инферии никак не удавалось справиться с этим - голова то и дело с хрустом отделялась от шейных позвонков и падала на влажную траву. Вздохнув, Виолетта подошла к своему подопечному, отобрала у него голову, со знанием дела и анатомии прикрутила её обратно и взмахом волшебной палочки как следует закрепила. Скелет, вновь обретший свой законный "мозговой" центр, послушно замер в ожидании приказаний, пустыми глазницами таращась на свою хозяйку. Никаких особенных заданий у Виолетты для него не нашлось, поэтому она лишь пожала плечами, повелев Келу отойти чуть в сторону и начать размеренно прогуливаться между надгробными камнями. Можно было бы отправить его вперёд, на разведку местности - а именно, к океану, куда и направлялась теперь сама некромантка, но здравый смысл и осторожность предостерегали её от этого. Без особых причин, просто так. Вдруг рядом обнаружится какой-нибудь заблудший маггл? Или кто-то из преподавателей, оставшихся на лето в Институте, решит прогуляться до кладбища? Поймав себя на этой мысли, Смит честно призналась себе в том, что у неё отсутствует всяческое желание показываться на глаза кому-либо из своего бывшего преподавательского состава. Равно как и ученического. Теперь, три года спустя, её уже абсолютно ничто не связывало с Институтом; разумеется, кроме благодарности за полученные магические знания. Но этого, кажется, маловато для того, чтобы каждый год навещать преподавателей и "родные стены", привозить сувениры из Англии и щипать первокурсников за пухлые щёки, умиляясь новому подрастающему поколению американских волшебников. Эти мысли вызвали у Виолетты реакцию, похожую на ту, что живописно изобразил на своём лице Питер, рассуждая о "правильном" и в его понимании зубодробильно нудном образе жизни типичного среднестатистического волшебника. Да и маггла тоже - разница в любом случае будет небольшая.
Отогнав от себя лишние мысли и только сейчас осознав, что всё это время она пристально наблюдала за скелетом, неуверенной походкой продвигающимся вдоль могил, Виолетта тряхнула головой и посмотрела на Рассела, прислушиваясь к его словам. Как раз вовремя - она успела уловить последнюю из озвученных им реплик. Несмотря на то, что философскую середину она благополучно пропустила, картина происходящего прояснилась, и губы девушки медленно, но верно изогнулись в ироничной улыбке.
- Ну надо же... Питер, друг, - последнему слову досталось особенно выразительное логическое ударение. - И как часто, позволь узнать, ты тайком разглядываешь меня? Хотя, наверное, не так часто, как мне подумалось, если не видел раньше. А подумалось мне о тебе несколько хуже, стоит заметить.
Ещё одна улыбка Виолетты - на сей раз довольно безучастная - была призвана, чтобы заполнить необходимую для формулировки стоящего ответа паузу. Тот факт, что от Питера не укрылась эта потайная деталь её образа, почему-то был ей не особенно приятен. Когда девушка заговорила вновь, она уже не смотрела на напарника, снова отыскав взглядом бредущий между надгробиями скелет и приказав ему возвращаться к воротам.
- Если ты думаешь, что сейчас самое время начать изливать душу с трогательными, но трагичными любовными историями, кучей подробностей и рыданиями у тебя на плече, то я вынуждена с сожалением разрушить твои ожидания, друг, - Смит неопределённо пожала плечами, только мельком взглянув на Рассела. - А ключ имеет совсем не то значение. Не всё так просто, он нужен для других целей...
Задумчиво помолчав, Виолетта хмыкнула и привычно провела рукой по волосам, проверяя, не оказались ли они машинально убранными за то самое ухо. Нет, всё в порядке. Выбирая между колким замечанием и относительно правдивым ответом, колдунья в последний момент сделала выбор в пользу правдивости.
- Просто мне тоже иногда снятся кошмары, Питер. Ничто человеческое не чуждо, или как там говорится?
Криво ухмыльнувшись, Виолетта посмотрела на юношу исподлобья, проверяя его реакцию на услышанное. Очень может быть, что он не уловит никакой связи и сочтёт её ответ за очередную уловку и отговорку, несущую в себе мало смысла. Плевать, в этот раз я была действительно честна.
Кел уже вернулся; более того, он подошёл даже слишком близко, и Смит пришлось отстранить его от себя лёгким толчком в костистую грудь. Она велела ему выйти за ворота и мысленно указала нужный маршрут, но сама не поторопилась сдвинуться с места, стоя здесь, опершись о приоткрытую створку спиной. Чёрт с ними, с магглами или институтскими. Всё равно здесь на милю вокруг нет ни тех, ни других.
Вдруг отчего-то стало грустно. Виолетта даже на миг подумала о том, что сейчас не помешала бы пара выходок Рассела в дуэте с головой Кела. Но последний уже отошёл от ворот на несколько метров, а возвращать его пока не хотелось.
- Мой дом, да? И старый рояль? Это нечто несовместимое, - негромко проговорила Виолетта, натянуто улыбаясь. - Мне кажется, ты иногда забываешь, что я не из этих твоих, - мотнув головой, девушка состроила неприязненную гримасу, наморщив нос, и демонстративно оттопырила мизинец на правой руке. - В моём доме никто не играл на музыкальных инструментах. Пустая трата времени, старания и денег - к чему это? Так что, тебе у меня дома едва ли понравится. Да и ты моим родителям не понравишься. Им я сама-то не нравлюсь уже давно, что говорить про тебя? - окинув Питера оценивающим взглядом, девушка фыркнула и наконец отлепилась от створки ворот. Судя по ощущениям, Келлверт уже отошёл от неё на предельно допустимое расстояние и теперь остановился, дожидаясь восстановления ментальной связи и зрительного контакта со своей хозяйкой.
- Видишь как странно, теперь никто почему-то не считает меня хорошей девочкой: ни родители, ни ты. Отчего так, интересно? Я ведь на самом деле очень даже хорошая. Или нет? Как думаешь?
Настрой немного улучшился. Махнув рукой Питеру, приглашая его идти вместе с ней, Виолетта повернулась и прошла сквозь ворота, покидая кладбище.

For this is the end
I've drowned and dreamed this moment.
___________________
Путь до побережья был не самый близкий, но почему-то у Виолетты ни на секунду не возникло желание преодолеть его магическим способом. Никто точно не смог бы назвать причину этому порыву: может, стремление подольше побыть на улице и подышать свежим, пропитанным морской солью воздухом, а может, дело в том, что кое-кто соскучился по родным краям, даже наедине с собой не признаваясь в этом. Как бы там ни было, всё сложилось именно так: живописная троица спускалась по пологому склону невысокого холма, у подножия которого простиралась безбрежная водная гладь. Добрую половину пути их спутником было ещё и молчание, позволявшее каждому думать о чём-то своём. Кроме, разве что, Келлверта. Он покорно ковылял впереди под аккомпанемент стука соприкасающихся друг с другом костей.
Мысли унесли Виолетту довольно далеко отсюда, однако, оставили в пределах этого континента. На северо-западе материка сейчас ещё темнее, утро пока не спешит потребовать у задержавшейся ночи свои права. Там в этот самый момент очень многие люди смотрят самые сладкие сны, а ещё большее их число мучается от бессонницы или от ночных кошмаров. Почему-то Смит вдруг захотелось понадеяться на то, что её родители принадлежат к первой группе. "А ведь они ещё молодые", - вдруг подумалось ей. - "Могли бы обзавестись ещё одним ребёнком, вдруг на этот раз получился бы кто-нибудь нормальный? Хотя, нет. О чём это я? На такое они ни за что не решатся, да и просто не захотят. Будут надеяться на меня. Или уже не будут. Какая разница? Позвоню им на Рождество".
Резко и довольно нелепо оборвав непрошеные мысли, которые с каждой секундой грозили затянуть глубже в свою пучину, колдунья обернулась, увидела плетущегося позади Рассела и даже вполне искренне улыбнулась при виде его чуть ссутуленной фигуры. Судя по молчанию и отсутствию обычного щегольства, напарника тоже одолевали свои мысли. Не слишком ли много философствования для одного, пока ещё толком не начавшегося дня?
Остановившись, Виолетта великодушно подождала, когда Питер поравняется с ней. Переключая на себя его внимание, она подхватила его под руку и чинно двинулась вперёд рядом с ним - подобно тому, как многоуважаемые и достопочтенные сэры и леди вышагивают в ногу под величественную мелодию в тактах менуэта. Для полноты картины не хватало только пышных вечерних одеяний, килограмма драгоценных камней и реверансов через каждые четыре шажка.
- Я уже подумала, - вполне будничным тоном Виолетта нарушила успевшее основательно надоесть молчание. - Это хорошо. Плохо было бы, если бы я вдруг тоже начала тебе нравиться, как они, - немного поразмыслив, Смит не стала во второй раз оттопыривать мизинец, сочтя предмет разговора ясным и без этого. - А сейчас меня всё устраивает, и я передумала ударяться в пессимизм! Успеем ещё погоревать, какие наши годы?
Негромко рассмеявшись, Виолетта дёрнула Питера за длинный рукав мантии и шутливо двинула кулаком ему в плечо.
- Лучше расскажи мне, пока мы не пришли... Ты знаешь, почему это хорошо? Нет? А я знаю, и даже скажу тебе сейчас, - Смит ухмыльнулась и, с хитрецой глянув на Рассела, заложила прядь волос за ухо. - Потому что знать, что у тебя есть друзья - куда важнее всяких там... Ну, все мы поняли, о чём речь!
Развеселившись по одной ей ведомой причине, Виолетта отпустила локоть Рассела и упорхнула вперёд, настигнув бредущего в пяти-шести метрах Кела. Приказав ему вытянуть вперёд правую руку и повернуть её бывшей ладонью вверх, девушка осторожно вложила свою руку в шершавые костлявые пальцы и крепко сжала их. Избавляя себя от искушения надавить ещё сильнее, она быстро отдёрнула ладонь и обернулась к Питеру, теперь уже шагая по едва заметной тропинке спиной вперёд - они всё равно уже почти вышли на кромку побережья, надёжно скрытую от любопытных глаз.
- Будь со мной честен, Пит, хоть раз! Я ведь правда твой единственный друг. Если бы в твоём дружеском кругу был ещё кто-то, ты сейчас не находился бы здесь, по другую сторону Атлантики, в моей компании. Конечно, после этих слов ты можешь повернуться на месте и тут же исчезнуть, чтобы доказать мою неправоту, но я думаю, этого не будет. Иначе почему ты не сделал так раньше?
Вопросительно вскинув брови и улыбнувшись своим мыслям, Виолетта ловко переступила через попавшуюся на пути ямку и вновь развернулась лицом по ходу движения. Как раз вовремя, чтобы в полной мере ощутить мощь рокочущего прибоя, почувствовать вкус соли на губах и встретить свежий ветер глубоким вдохом. Порывы его были довольно сильными, но Смит не потрудилась накинуть на голову капюшон своей мантии. Здесь и сейчас хотелось чувствовать себя как можно более свободно и раскрепощённо.
Когда до линии, служившей пределом лишь самым решительным волнам, оставалось метров пять, Виолетта остановилась и приказала Келу сделать то же самое. Счастливый миг встречи с морем не смогла омрачить даже перспектива на время, а может и навсегда попрощаться с верным телохранителем, так и не сослужившим свою основную службу. Вскинув руку, колдунья положила ладонь на его шершавый череп и, закрыв глаза, отчётливо произнесла магическую формулу. Едва заметные изумрудные огоньки в глазницах скелета потухли, и спустя секунду он всем своим весом рухнул на некстати остановившегося рядом Питера, каким-то чудом не придавив его. По счастью, прахом он при этом не рассыпался. В руке у Виолетты осталась лишь та косточка, которую она успела ловко выхватить секундой раньше - сустав верхней фаланги указательного пальца. Внезапно Виолетта ощутила охватившее её нетерпение, смешанное с азартом. Делал ли Питер что-то подобное раньше? Слышал ли он о таком обряде, и что он может о нём думать? Да какая разница! Сейчас он всё равно станет его участником, добровольно или нет - не играет никакой роли.
Недолго раздумывая, Виолетта опустилась на холодные камни, обрамлявшие эту часть побережья. Запустив руку в небольшую чёрную сумку, которая всё это время болталась у неё на плече, Смит извлекла небольшую ступку, оставшуюся ещё со времён институтских занятий по зельям, и пузырёк с чернилами. Стараясь не задумываться о том, наблюдает напарник за её действиями, или нет, колдунья бросила в ступку только что добытую косточку и принялась сосредоточенно измельчать её пестиком до состояния не очень мелкого порошка. Пузырёк с чернилами дожидался своей очереди здесь же. Отвлекшись на мгновение от своего занятия, Виолетта вскинула голову и, найдя взглядом Рассела, невозмутимо поинтересовалась у него:
- Скажи, ты знаешь что-нибудь о магглах, которые называют себя "медиумами"?
Только вот нейтральный тон Виолетты мало вязался с азартным блеском в её глазах, но при желании это запросто можно было списать на плохую видимость и обман зрения, например.

Ожидающим чуда
____________________
Лёгкое волнение, охватившее Виолетту, постепенно сошло на нет. То самое чувство, заставляющее пульс учащаться, а руки - незаметно подрагивать, словно растворилось само собой, не в последнюю очередь благодаря привычной болтовне Рассела. С отголоском досады Виолетте пришлось признать простой факт: даже рокот океанского прибоя уже не расслабляет так, как фоновое бормотание за спиной. За последнюю пару лет Рассел действительно ухитрился завоевать и отстоять почётное звание напарника, и при этом он даже изредка умудряется соответствовать ему. Вот и сейчас: из всех возможных моделей поведения он выбрал привычное для себя невмешательство, сопровождаемое псевдофилософскими бреднями вслух, которые так замечательно способствуют усмирению волнения и концентрации внимания. В который раз Виолетта ловила себя на подобных мыслях, и всегда удивлялась тому, что неизменно ощущает нечто, схожее с чувством благодарности, в адрес напарника. Правда, мерси ему за это причиталось только мысленно - будь благодарность облачена в слова, Рассел бы не упустил возможность использовать это для очередного витка саркастического размышления о насущном.
Поэтому вместо того, чтобы вступать в разговор и дискуссию по приевшемуся уже вопросу: ты мне друг, а я тебе кто? или то же самое, только наоборот, Виолетта проявила видимый интерес только к одной из последних фраз Питера. Ради этого она даже вскинула голову и удивлённо посмотрела на напарника, всё так же стоящего чуть в стороне. На грохот костей некогда бравого телохранителя, обрушившегося в набежавшую волну, никто из присутствующих и не подумал отвлекаться.
- Ты тоже этим интересовался? Или были какие-то другие причины расспрашивать призрака? - серьёзно спросила Виолетта. Постоянно вращаясь в обществе разновозрастных выпускников школы Хогвартс, она безошибочно знала некоторые нюансы жизни и обучения в небезызвестном замке. Ну а про Кровавого Барона, мрачного обитателя подземелий, не слышал разве что самый распоследний сквиб. И то, скорее всего, вовсе не местный.
- Значит, он сказал, что это невозможно... - не дожидаясь ответа, задумчиво протянула колдунья. Одновременно с этим она опустила голову и откупорила крохотный пузырёк с чёрными чернилами. Мелко истолченный порошок, больше похожий на пыль и уже ничем не напоминающий часть человеческой кости, в следующую секунду был аккуратно высыпан в тот же самый сосуд. Сосредоточенно нахмурив брови и пустив в ход всё своё профессиональное умение обращаться с хрупкими пузырьками и ядовитыми субстанциями, Смит начала неторопливо помешивать чернила заострённым кончиком пера, добытого всё из той же сумки. Через каждые шесть помешиваний против часовой стрелки одно нужно обязательно сделать в другую сторону... и так до полных пятидесяти шести кругов.
Вполне возможно, в то время как Виолетта была полностью поглощена процессом, Рассел продолжал что-то бормотать, однако некромантка не отвлекалась ни на секунду. Сейчас всё прочее отошло на второй план; значение имеет лишь этот долгожданный, почти мифический обряд, о совершении которого она с подругами мечтала ещё в бытность студенткой Института. Девушки отчасти сами не верили в правдоподобность ритуалов, подробно описанных в запрещённых для широкого доступа томах, но Смит была уверена в своих способностях всегда. Ведь больше нет причин для её пребывания здесь, сейчас, именно за этим занятием... А как иначе? Те девушки, которые во времена студенчества считались её единомышленницами, напарницами, едва ли не сёстрами по духу, сейчас избрали для себя совсем другие пути. Повзрослели, поумнели, остепенились, как это часто говорят. Здравомыслящий маг, желающий мирно и законно существовать в открытом сообществе, не станет путаться с некромантией в сознательном возрасте, при относительной самостоятельности. Смит надменно усмехнулась своим мыслям. Конечно, а вот Институт - другое дело... а как же, ведь у кого не было причуд в студенческие годы? Но нет. Кое-кто остаётся верным себе до сих пор.
Виолетта вздрогнула и замерла, прикрыв глаза и, кажется, даже затаив своё дыхание. Не открывая глаз, она поднесла перо к своей левой руке. Всё тело накрыла волна внезапно нахлынувшего возбуждения, и это чувство нарастало по мере того, как перо царапало её кожу - сперва робко, затем более настойчиво и ощутимо. Остро наточенный кончик заскользил по верхней фаланге указательного пальца, опоясывая её узором из сложных рун и рассекая кожу. Чернила, костяная пыль той же части скелета – верхней фаланги пальца, и едва сочащаяся из свежих царапин кровь колдуньи постепенно смешивались между собой. Самым последним ингредиентом должна стать магия. Древняя, сильная, позабытая магия, которую уже не вспоминают в последние столетия. Творя заклинание, Виолетта едва заметно шевелила губами, монотонно произнося длинную формулу на древнем языке, давно заученную наизусть - равно как и отточенные движения пера по собственной коже. Вскоре её голос утих. Прошло несколько минут, прежде чем она вновь заговорила: неспешно и монотонно, словно продолжая читать заклинание и ни к кому конкретно не обращаясь.
- Власть может быть прочнее костей и сильнее плоти. Мёртвые волшебники всё ещё умеют колдовать. Все их умения, все чары, всё будет в твоей власти, едва ты только сумеешь подчинить себе бессмертный дух...
Продолжая бормотать, Виолетта извлекла из внутреннего кармана мантии заплесневелый, бывший некогда бархатным мешочек. Ослабила завязки, вытряхнула содержимое на колени. Вновь обмакнула кончик пера в чернила и принялась выписывать руны - уже с некоторыми изменениями, - на верхней фаланге указательного пальца сморщенной высохшей кисти. Припомнив недавний страноведческий разговор, догадаться о личности обладательницы забальзамированной руки было не так-то сложно.
Казалось, Смит вновь позабыла о присутствии Питера, забормотав вторую часть мудрёного заклинания. Постепенно погружаясь в состояние, близкое к глубокому трансу, она всё сильнее ощущала частую пульсацию на месте мелких порезов и отрешалась от окружающей реальности. Негромкое бормотание слилось в один монотонный слог, повторяющийся нараспев, снова и снова, и постепенно затихающий. Вскоре на побережье воцарилась относительная тишина, нарушаемая лишь рокотом прибоя. Плотно сплетя свои пальцы с шершавыми пальцами мёртвой руки, Виолетта наконец распахнула глаза и поднялась на ноги. Невидящий взор устремился в пространство; вся она напряжённо вытянулась, словно замерев в ожидании чего бы то ни было.

Apocalypse, please
__________________
Духовные материи едва ли сравнимы с теми объектами реальности, которые имеют свой вес, запах, плотность, и которые, в силу многих прочих физических характеристик, считаются более приземлёнными, а вместе с тем лучше изученными и легко постижимыми. Говоря иначе, намного проще поднять с земли камень и отнести его куда требуется, чем пытаться какими-то немыслимыми способами переместить в пространстве облако неосязаемого тумана. То же самое негласное правило безотказно действовало и здесь, с каждой секундой наполняя сознание Виолетты новыми для неё чувствами неуверенности и элементарного испуга. Поднимая инферию, можно быть уверенным в том, что новоиспечённый слуга верно понимает любые приказы и тут же приступает к их исполнению. Но рядом с тем обрядом, на осуществление которого осмелилась сегодня некромантка, это казалось настолько элементарным, что не стоило и сравнивать. Постаравшись сосредоточиться на своих ощущениях, Смит почувствовала странное напряжение во всех мышцах, которое постепенно, очень медленно, но необратимо сменялось тягучей, свинцовой усталостью. Если образно представить себя упрятанной в некий кокон из сгустков энергии, то сейчас было полное ощущение того, что кто-то извне вытягивает эту энергию по ниточке, смакуя каждый момент перед тем, как избранная жертва останется абсолютно беззащитной и уязвимой. Колени стали подгибаться, веки тяжелеть... в тот самый миг Виолетта вдруг разглядела неясные очертания фигуры - они угадывались только лишь потому, что эта тень была более насыщенной и непроницаемой, чем сама темнота. Глазам своим не верю...
Вдруг спохватившись, Виолетта вытащила из кармана мантии свою палочку и стремительно обвела вокруг себя нечто вроде защитного круга, скороговоркой пробормотав заклинание. Стоит признать, в тот момент о находящемся здесь же Питере она даже не подумала, оставив его на произвол судьбы и всевозможных тёмных сил, вызволенных из своего заточения старыми магическими формулами. Впрочем, Смит даже не подозревала, сможет ли напарник увидеть всё то, что открывалось её взору, или в его памяти происходящее останется всего лишь на уровне ощущений и собственных домыслов.
Как бы там ни было, тёмная фигура, неторопливо приближаясь, словно вырастала из тьмы, становясь всё выше, принимая более отчётливые очертания. Затаив дыхание, Виолетта наблюдала за этим, не замечая крупной дрожи, охватившей её тело. Ещё пара мгновений - и гостья из преисподней предстала перед своей немногочисленной, но впечатлённой публикой.
Статная фигура, облачённая в то, что больше всего напоминало сотканный из сгустка тьмы плащ, в меньшей степени походила на жемчужно-белое полупрозрачное привидение. Явившийся образ не был призраком в прямом смысле этого слова; от восставшей ведьмы веяло могуществом, вселяющим страх в самые отчаянные сердца. Мёртвая колдунья едва ли благоволила к посмевшей потревожить её. Но древнее заклинание, сотворённое по всем правилам некромагического канона, не оставило ей выбора, и поэтому она здесь. Лицо её скрывал низко надвинутый капюшон, однако взгляд обжигал холодом; и по спине Виолетты уже давно неслись полчища мурашек.
- Я призвала тебя, Алаина, служить и повиноваться мне как единственной, кому подвластна плоть твоя и дух твой, - громко и отчётливо проговаривая каждое слово, волшебница будто со стороны слышала, как сильно дрожит и срывается её голос. Вскинув левую руку с зажатой в пальцах отсечённой кистью, она неотрывно смотрела на ментальную проекцию, застывшую в каких-то полутора метрах впереди. Теперь их разделяла лишь одна защитная линия, едва видимым мерцанием обозначающая границы круга. Насколько эффективна эта преграда для существа наподобие этого? Проверять придётся опытным путём.
Сглотнув вставший в горле комок, Смит вновь заговорила: на этот раз звучал тот же самый язык, из которого складывалась основная магическая формула вызова. Подчинить себе дух мёртвой ведьмы, которая при жизни занималась вещами пострашней этого, и заставить её признать новую связь - стремление более чем амбициозное, но теперь у Виолетты не оставалось никакого выбора. Непреложный Обет... нет обратного пути.
Выставив руки перед собой, по-прежнему сжимая кисть и волшебную палочку, Смит забормотала всё быстрее. Фигура ведьмы не оставалась неподвижной - образующий её туман раз за разом покрывался подобием той ряби, которая возникает на воде от сильного ветра. Она то отдалялась, то приближалась к самой границе очерченного круга, вскидывая и опуская свои бесплотные руки, протягивая их в тщетных попытках дотянуться до Виолетты.
Но некромантка этого уже не видела. Сильно зажмурив глаза, стиснув зубы, она не пыталась продолжить читать магические формулы. В её сознании нарастал пронзительный крик, разрывающий барабанные перепонки, оглушающий, пробирающий до костей, вытягивающий нервы. Перед закрытыми глазами сверкнула ослепительная вспышка, а затем как в безумном калейдоскопе закрутились самые немыслимые видения. Терпеть такое дольше пары секунд оказалось невыносимо; Виолетта громко вскрикнула и прижала руки к голове, выронив и палочку, и отрубленную кисть. В оглушительном вое теперь угадывалось её собственное имя, повторяясь бессчётное количество раз... никакая ведьма-банши не сумела бы вопить так пронзительно и долго. Картины, разворачивающиеся перед мысленным взглядом, были настолько ужасающими, насколько это не может быть выражено ни одним из языков. Если бы Виолетта взглянула на происходящее со стороны, то увидела бы лишь то, как она сама судорожно прижимает руки к голове, закрывая уши, хотя никаких причин для этого будто бы нет. В тот миг, когда палочка и мёртвая кисть упали на землю, окутанная тьмой фигура сбросила свои очертания, обратившись смутным облаком, которое медленно наползало на едва мерцающий защитный купол, отыскивая в нём хотя бы мельчайшую брешь.
Вопли никак не стихали, пронзая насквозь и выворачивая каждую клеточку всего существа; ослепляющие кадры страшных пыток продлевали агонию. О сопротивлении уже не может быть и речи, все мысли до единой растворились в травмированном рассудке. Некромантка потеряла любой контроль над своим телом; её колени подогнулись, и она с размаху опустилась на них, сильно сжавшись, лбом почти касаясь земли. Граница защитного круга оказалась нарушена самой же Виолеттой, и в этот миг, всё так же не открывая глаз, она увидела столп ядовито-зелёного магического огня, вырвавшегося из земли прямо перед ней и с адским грохотом доставшего до небес.

Стихло всё, не было слышно ни сердцебиения, ни дыхания. В ушах только звон оглушительной тишины, вдруг воцарившейся на побережье. Шум прибоя спустя несколько долгих мгновений пробился в опустошённое сознание.
Виолетта не шевелилась, всё так же закрывая руками голову, тяжело дыша и прижимаясь щекой к холодному камню, влажному от долетающих брызг. Перед глазами то и дело вспыхивали алые пятна, застилающие обзор; взгляд далеко не сразу обрёл осмысленность. Беспорядочно шаря перед собой, он наткнулся на волшебную палочку, валяющуюся в полуметре. Рядом должна была находиться мёртвая рука - та самая плоть, которая почему-то так и не наделила незадачливого "медиума" властью над духом ведьмы. Но на условленном месте не оказалось ничего кроме горстки пепла.
Рассудок постепенно возвращался к своей обладательнице. Едва восстановленный, он уже был способен хоть как-то проанализировать произошедшее. Не находя в себе сил подняться, Смит отняла руки от головы и только чуть повернула её. Этого оказалось достаточно, чтобы в поле зрения попала обувь стоящего неподалёку Рассела, его мантия и болтающаяся на поясе цепь. Пересохшие губы Виолетты растянулись в измождённом подобии улыбки. И он здесь.
- Лучше бы ты меня задушил, - сипло проговорила она, наконец приподнимаясь из нелепой позы молящегося бедуина. Всё ещё сидя на коленях, колдунья прищурилась, пытаясь сконцентрировать взгляд на лице напарника. Можешь сделать это прямо сейчас, я не буду против.

I'll take back all the things that I said
I didn't realise I was always talking to the living dead
________________________________
Свежий бриз, приносящий со стороны океана прохладные брызги, оказывал прямо-таки живительное воздействие. Способность адекватно мыслить довольно быстро вернулась к Виолетте, что было несомненным плюсом. Однако, вместе с восстановлением здравого рассудка пришла сильнейшая головная боль. Такой мигрени позавидовал бы даже тот, кто накануне отлично повеселился на пару с бочкой огневиски. Приложив руку ко лбу, Смит тяжело вздохнула. Было в этом неотвратимом магическом "похмелье" и ещё кое-что отвратительное: обдумывая только что произошедшее, напрашивалось сразу несколько выводов, и все как на подбор неутешительные. Во-первых и в-главных, она переоценила свои способности. Абсолютно бездарно и излишне самоуверенно заигралась с тёмными материями, до которых, как видно, ей ещё расти и расти.
Такой удар по уязвлённому самолюбию больнее физической расправы, по крайней мере в этом случае. А ещё и Рассел был здесь, как будто бы предчувствовал заранее. Теперь логичнее мне самой его задушить, чтобы не слушать ироничные замечания и идиотские шуточки. Виолетта ещё раз вздохнула и опустила голову, уставившись на монеты, только что врученные ей Питером.
- Раздери тебя горгулья, дружок.
Решив, что теперь ноги не подведут и смогут её удержать, колдунья неторопливо поднялась с колен и, не оглядываясь по сторонам, побрела к океану. Она шла пошатываясь, как инферия не самой первой свежести. С долей удивления Виолетта заметила, что Рассел стоит тут же, у самой кромки воды, выгодно повернувшись к напарнице спиной. Как минимум странно, особенно если учесть ту осторожность, с которой Питер сторонился открытых водных пространств.
Шум прибоя заглушил и без того тихий шорох кожаных подошв по отполированным до блеска прибрежным камням, потому Виолетте удалось подкрасться незамеченной. Доковыляв до напарника, она нарочно громко охнула в опасной близости от его уха и резко подтолкнула его в спину, будто просто опершись, чтобы не упасть. Утонуть на глубине по щиколотку было бы, конечно, проблематично, но Смит всё-таки осталась довольна собой. Хотя бы отплатила за врученные ей монеты. Кстати сказать, они тихонько булькнули в набежавшую волну прямо у ног Рассела, когда она разжала ладонь.
- За зрелища деньги не беру, только за хлеб, - безучастно проговорила Виолетта. Для проформы хлопнув Питера по плечу, она отступила на пару шагов в сторону и присела на корточки, чтобы зачерпнуть воды и немного освежиться. Рассел, видимо, пришёл сюда с той же целью. Покосившись на него, некромантка пробурчала:
- Только если решишь пить эту воду, скажи мне заранее, я приготовлю ещё один безоар.
Побрызгав себе на лицо и тщательно стерев с измазанного чернилами пальца собственную кровь, Виолетта основательно смочила водой лоб и виски, отметив, что самочувствие становится пободрее. Омрачали радость возвращения к жизни только оставшиеся неназванными факты. А именно: как бы там ни было, Питер вмешался в вышедший из-под контроля обряд и тем самым спас её от расправы мёртвой ведьмы. Это было то, что "во-вторых", если мы ещё помним о начале этого перечисления. За годы знакомства и совместной деятельности напарникам не раз и даже не два приходилось выручать друг друга и подставлять плечо - если не исходя из мушкетёрских мотивов "Один за всех - и все за одного", то хотя бы руководствуясь собственным эгоизмом и нежеланием расставаться с кем-то давно знакомым и ставшим, в общем-то, удобным единомышленником и своеобразным коллегой. Счёт таким счастливым избавлениям никто не вёл, но это негласное +1 в адрес Рассела угнетало. И опять же, уязвляло самолюбие. Ему вообще несладко пришлось этой ночью.
Посидев без движения ещё немного, Виолетта открыла глаза, встряхнулась и накинула на голову капюшон, спрятав под него растрепавшиеся волосы. Поднявшись, она обернулась спиной к океану и окинула взглядом импровизированное поле боя, усеянное давно мёртвыми телами. Неторопливо она подошла к лежащему бесформенной грудой Келлверту и с тёплой улыбкой осмотрела то, что некогда было бравым стражем.
- А ты не верил, что из него получится отличный телохранитель, - с упрёком произнесла Виолетта, впрочем, уже теряя интерес к своему костлявому другу и переключая внимание на ставшую бесполезной телесную оболочку того самого злобного духа, который десять минут назад едва не положил конец жизни Виолетты и заодно всем свершаемым в ней глупостям. Благодаря старому обряду бальзамирования плоть ещё оставалсь на костях старой ведьмы. Иссохшая и сморщенная кожа приобрела насыщенный красновато-бурый цвет; разверстый безгубый рот обнажал остатки гнилых зубов. Левая кисть, разумеется, отсутствовала, сейчас её даже как сувенир взять с собой было проблематично. Хотя, если бы она не рассыпалась прахом, Смит как раз так и поступила бы.
Продолжая осматривать труп, колдунья скользила взглядом по всему телу этой легендарной Алаины, безвольно лежащей теперь у её ног. А ведь сегодня она чуть было не прибрала к рукам свою последнюю жертву... От этой мысли Виолетта едва заметно содрогнулась, но взгляд всё же не отвела. И, как оказалось, совсем не зря. Прищурившись, она уставилась на конечность мёртвой ведьмы, противоположную отсечённой - точнее сказать, на её правую ногу. Всё бы ничего, но как объяснить отсутствие большого пальца на её ступне?
Так и не переставшая болеть голова ещё и закружилась. Труп колдуньи теперь больше всего походил на какой-то памятный арт-объект, от которого только ленивый не потрудился оторвать кусочек на память. На смену первому изумлению пришло возмущение, граничащее со злостью, а после - что-то вроде запоздалого триумфаторского воодушевления.
- Я знала, что-то здесь не так! Я бы справилась с ней, если бы всё было честно, я точно в этом уверена! - воскликнула Виолетта и тут же закрутила головой по сторонам, озираясь в поисках напарника. Увидев его, она махнула рукой, приглашая подойти на то же место. - Посмотри, кто-то ещё догадался унести с собой её палец. Потому-то у меня и не получилось, ведь подчиниться она должна тогда, когда вызывающий некромант будет единственным, кто владеет частичкой её плоти. Ты слышал об таком? - Виолетта вскинула голову и, взглянув на напарника, азартно сверкнула глазами из-под капюшона. - Подумать только... Если бы не это, у меня бы всё получилось!
Лицо некромантки озарилось победной улыбкой; словно сами по себе расправились плечи и гордо вскинулся подбородок. Отвратительное чувство собственной слабости и неловкости из-за провалившегося эксперимента не замедлило покинуть её. Это всего лишь воля случая, с кем не бывает!
- Я даже могу предположить, кто мог это сделать, вариантов не так уж и много, - самоуверенно заявила Виолетта, отойдя на пару шагов в сторону и принимаясь собирать вещи в свою чёрную сумку: сначала закупорила пузырёк с чернилами, сложила ступку и перо, подняла свою волшебную палочку, там неосмотрительно оставленную валяться на земле, и выпрямилась, по-прежнему лучась довольной улыбкой. Словно и не было едва не обернувшегося катастрофой обряда.
- Если тебе вдруг интересно, то я этого так, конечно же, не оставлю. А сейчас надо избавиться от наших друзей, не хочу, чтобы они помешали мне осуществить ещё один план на сегодня.
Перекинув сумку через плечо, Виолетта потёрла руки и с любопытством взглянула на Рассела. Забудь то, что здесь было, ты ещё увидишь, на что я способна. Её улыбка стала ещё шире.